Предлагаю вашему вниманию статью Сергея Курия из электронного журнала "Школа Жизни.ру. Журнал вопросов и ответов".
Откуда пошли ругательства «Шаромыжник», «Шваль», «Шантрапа», «Подлец»?
Шаромыжник
Да, да, почтеннейший мой книжник!
Заткни фонтан и не рюми –
Ведь косолапый шаромыжник
Произошел от cher ami.
(В. Князев «Патриотическая филология»: Русская стихотворная сатира 1908–1917-х годов»)
1812 год… Ранее непобедимая наполеоновская армия, измученная холодами и партизанами, отступала из России. Бравые «завоеватели Европы» превратились в замерзших и голодных оборванцев. Теперь они не требовали, а смиренно просили у русских крестьян чего-нибудь перекусить, обращаясь к ним «сher ami» («любі друзі»). Крестьяне, в иностранных языках не сильные, так и прозвали французских попрошаек – «шаромыжники». Не последнюю роль в этих метаморфозах сыграли, видимо, и русские слова «шарить» и «мыкать».
Шваль
«– ...С тобой она будет не такая, и сама, пожалуй, этакому делу ужаснется, а со мной вот именно такая. Ведь уж так. Как на последнюю самую шваль на меня смотрит». (Ф. Достоевский «Идиот»)
«Смирнов, как и многие из тогдашнего общества, говорил по-французски дурно. Он был охотником до лошадей и часто употреблял слово «cheval», которое дурно произносил, так что Цуриков говорил ему: «Сам ты шваль!» (А. Дельвиг)
Так как крестьяне не всегда могли обеспечить «гуманитарную помощь» бывшим оккупантам, те нередко включали в свой рацион конину, в том числе и павшую. По-французски «лошадь» – cheval (отсюда, кстати, и хорошо известное слово «шевалье» – рыцарь, всадник). Однако русские, не видевшие в поедании лошадей особого рыцарства, окрестили жалких французиков словечком «шваль», в смысле «отрепье».
Шантрапа
«– ...Он только и мечтает, как бы скорей попасть в каталажку и начать объедать полицию! Это не настоящий преступник, а шантрапа с пустыми карманами. Что с него возьмешь, когда у него даже на обед денег нет?..» (Н. Носов «Незнайка на Луне»)
Не все французы добрались до Франции. Многих, взятых в плен, русские дворяне устроили к себе на службу. Для страды они, конечно, не годились, а вот как гувернеры, учителя и руководители крепостных театров пришлись кстати. Присланных на кастинг мужичков они экзаменовали и, если талантов в претенденте не видели, махали рукой и говорили «Сhantra pas» («к пению не годен»). Дальнейшая история этого слова, думаю, ясна.
Подлец
«Разумеется, он подойдет ко мне и подаст руку, а я, к примеру, попрошу его разъяснить мне, подлец он или кретин, потому что кретинам я подаю руку, а подлецам – никогда». (С. Лем «Осмотр на месте»)
А вот это слово по происхождению польское и означало всего-навсего «простой, незнатный человек». Так, известная пьеса А. Островского «На всякого мудреца довольно простоты» в польских театрах шла под названием «Записки подлеца». Соответственно, к «подлому люду» относились все не шляхтичи. Д. Ушаков в своем толковом словаре указывал, что слово «подлец» первоначально означало: принадлежащий к крестьянскому, податному сословию и употреблялось как термин, без бранного оттенка». Впрочем, чего уж там таить – все основания для такой эволюции были (ни для кого не секрет, как относилось любое дворянство к простому люду). Сначала слово проникло на территорию Украины, а после присоединения в XVIII в. части Польши к России прочно вошло и в русский язык.
«Гнусно дворянину завидовать благополучию подлейших себя». (А. Кантемир)
«Изменник помог Пугачеву вылезть из кибитки, в подлых выражениях (льстивых, унизительных – С.К.) изъявляя свою радость и усердие…».
«…Целуй руку, целуй руку, – говорили около меня. Но я предпочел бы самую лютую казнь такому подлому унижению». (А. Пушкин «Капитанская дочка»)
Когда же к середине XIX века либеральная интеллигенция увлеклась народническими идеями, слово «подлый» применительно к простонародью стало считаться оскорбительным и за ним стало закрепляться хорошо ныне известное второе значение – «низкий», «бесчестный». Уже в журнале «Северный вестник» 1804 г. писали: «Выражение подлый язык есть остаток несправедливости того времени, когда говорили и писали подлый народ; но ныне, благодаря человеколюбию и законам, подлого народа и подлого языка нет у нас! А есть, как и у всех народов, подлые мысли, подлые дела. Какого бы состояния человек ни выражал сии мысли, это будет подлый язык, как, например: подлый язык дворянина, купца, подьячего, бурмистра и т. д.». Хотя в то время слово «подличать» обозначало «заискивать, унижаться, выслуживаться» (например, в грибоедовском «Горе от ума» Софья говорит Молчалину, ползающему перед ней на коленях: «Не подличайте, встаньте»), а отнюдь не совершение какой-то гадости втихомолку, как понимается ныне.